seoded (seoded) wrote,
seoded
seoded

Categories:

Шедевральное интервью

Попалось на глаза интервью Сергея Мостовщикова Ленте.ру Прочитал его с жадностью, читал и никак не мог насытиться. Просто и как есть. В море искусственных ценностей и слов, которое нас окружает, это интервью, как глоток воздуха.

Предлагаю вам избранные куски из него:

...С какого-то момента бессмысленно считать это занятие работой. Есть смысл рассматривать это как какое-то приключение. Как возможность оказаться в каких-то таких местах, где мало кто оказывается.

Пожалуй, самое любопытное было другое. У меня давно есть стойкое ощущение, что в Москве бессмысленно заниматься журналистикой. Потому что, как мне кажется, здесь невозможно сделать толковое издание, невозможно найти и воспитать каких-то ярких людей. Не в обиду будет сказано. Просто потому, что такой город, я не знаю. Может, я старый, может, город изменился.

Но у меня есть давнишняя идея, ей лет, наверное, десять. Она состоит в том, что нормальные газеты могут родиться только в провинции. Я абсолютно убежден, что в России до сих пор нет газеты с большими тиражами и пристойным языком, объединяющей не какую-то кучку, а разных людей. Она может появиться и будет долго жить, только если появится не в Москве...


...Участники рынка ведут себя по разному. Есть люди, которые выдумывают новости, например, Арам Ашотович Габрелянов. Life News выдумывают новости, они разговаривают с собаками девушки потерпевшего молодого человека и фотографируют какую-то обличительную хрень, которая по большому счету неинтересна. Есть разные способы жить в этой ситуации...


...Я исходил из того, что нужно проститься с информационной эпохой, и нужно сделать ставку на то, к чему они имеют главный доступ: к людям, к местам, к каким-то историям. Их физически сейчас нет. У них четыре главных героя в издательстве "Провинция": труп, квитанция об оплате коммунальных платежей, струйный оргазм и енот-полоскун. Это очень скудная картина на мой взгляд. И мне казалось, что они имеют возможность стать не журналистами, а продюсерами совершенно новых людей, с совершенно другими историями. Они имеют доступ в места, куда Макар давно телят не гонял. Они просто перестали видеть роскошь, которая у них в руках.

Например?

Совершенно банальная, но при этом шедевральная вещь: празднование Дня радио в Рязани. Туда приезжают выпускники местного института радио со всей страны, так называемые "радики". Они ночью приходят в центральный парк с иконами, на которых нарисован изобретатель радио Попов. В 12 часов ночи они говорят: "Попов воскрес!", - отвечают: "Воистину воскрес", - и начинают сутки х**чить. Там дым, бл*дь, стоит надо всей Рязанью. Потом организуются экспедиции по поиску пропавших "радиков" и потерянных вещей.

Или еще есть у них дворник, который придумал собственную литературную премию. И он ее сам проводит, выбирает рязанских поэтов и платит им премию в тысячу рублей. Или человек, который взвешивает всю Рязань. Он - местная достопримечательность, к нему приезжают свадьбы взвешиваться.

Существует бездна вещей, которые к новостям не имеют никакого отношения. Но имеют отношение к жизни и к людям, которые этой жизнью живут. Этот издательский дом мог бы быть огромным поставщиком не информации, а совершенно других сведений о стране...


...Историями людей занимается, скажем, журнал "Русский репортер".

Это журнал московских кафе, это все притворство. Это отношение к жизни в России как к экзотике. Вот есть папуасия, и туда приехали интеллигентные люди, привезли свои стеклянные пушки и изумились, что вокруг происходит. А люди, которые работают в издательском доме "Провинция" способны ездить в стоячих вагонах, способны жить на зарплату 5 тысяч в месяц, как-то крутиться и при этом писать заметки и иметь при этом какой-то интерес к жизни. Это некоторым образом люди другой стойкости и другого кругозора...


...Беда даже не журналистики, а той ситуации, в которой мы проживаем сейчас, заключается в том, что огромное количество людей не любит заниматься делом, которым они занимаются. Например, бармен приходит на работу и отдает себе отчет в том, что не хочет работать барменом. Жизнь его сложилась, бл*дь, таким образом, что, с*ка, он должен стоять и наливать всяким му*акам алкоголь. Вместо того чтобы просто любить свою работу. И есть огромное количество журналистов, которые жалуются: что-то не удалось, что-то не получилось. Но я наблюдал людей, которые работают не благодаря, а вопреки. Они просто тупо любят заниматься этим...


...Можно я объясню, как ни странно, на примере патриарха? Это такая концепция русского чуда. Громкие публикации о патриархе: часы, квартира, нанопыль, 20 миллионов. Все, что мы имеем - это возмущение всем этим. Эмоция такая: блин, вот же он колоссальная скотина, у него часы, нанопыль, 20 миллионов, квартира в доме на набережной и гражданка прописана. Мы думаем, что он должен быть каким-то сверхчеловеком. Он должен есть тлю, а какать тюльпанами и к нему должен ходить Бемби, и он должен отучать ежа курить, и он должен говорить какие-то божественные слова. И вот тогда мы, может быть, поверим в то, что он патриарх и он близок чему-то божественному, и тогда картина русского чуда состоится...


...Написать колонку о патриархе как чуде вы можете практически куда угодно…

Ну дело не в том, что я не хочу писать колонку. Я уже разучился писать, во-первых, а во-вторых, мне очень важно, чтобы были люди, которые хотели написать такую колонку. Для меня это гораздо более существенно. Когда вы разговариваете с сотрудником "Провинции", вы говорите: "Я хочу, чтобы рязанская певица Дарья Сускина, которая поет песню "Мой антистатик", была моим видеоблогером". И мне говорят, что она дура, вы что - хотите поиздеваться над ней? А я говорю: "Мне не важно, я хочу любоваться. Это человек, который не ворует и не убивает. Она поет и она растет вместе со мной в одной стране". И я хочу найти способ любоваться. Научите меня. Я хочу это сделать. В Москве меня сразу послали бы на х**. А там есть еще шанс. Понимаете, вы можете убедить журналистов в том, что это очень важно. Что это и есть самое важное, а все остальное просто фикция, выдуманная х*рня...


...Я слышал очень много версий о том, в чем задача журналистики. Когда-то это была задача угодить или услужить неведомому читателю. Вернее, когда я работал 7 лет в "Известиях", а я точно помню тот период начала гибели этой газеты, когда все стали говорить о заметках так: "Будет ли понятно то, что мы печатаем, воронежскому фермеру?" И это говорилось на каждой редколлегии. И это было началом конца, с моей точки зрения, потому что никто никогда не видел воронежского фермера. А я был единственным человеком, который видел его. Его привели в редакцию, это была абсолютно пьяная скотина, которая, в общем, не особенно интересовалась тем, что пишут в газетах. Он и не собирался ничего понимать...


...Как-то в "Эксперте" я прочитал интервью мужчины по фамилии Форбс, который открыл журнал, который был позже превращен в отвратительное говнище. Еще в советское время был грандиознейший скандал, когда они напечатали на несколько разворотов заметку о том, что американская буржуазия хочет для праздников купить Ленина. И был фотомонтаж, где дамы с бокалами шампанского ходят вокруг трупа Ленина. Они позволяли себе такие публикации, потому что журналистика это не сфера обслуживания...


...Просто вы так ругали Арама Ашотовича.

Это неправда. Я не ругал Арама Ашотовича. Я был возмущен ситуацией и подходом. Что касается Арама Ашотовича, я просто искренне считаю, что он абсолютный гений. Он один из главных гуманистов, встреченных мною на жизненном пути. Просто это к журналистике не имеет никакого отношения...


...Мне нужно от газет ощущение того, что существует круг людей другого качества и другого свойства, которые нравственные, умственные и профессиональные. Это круг, который глубже, шире и интересней моего. Я хочу быть зачарован ими. Я хочу удивиться сам, меня не надо удивлять.

Я вообще убежден, что задача современных медиа сейчас - не давать. Давать никому ничего не надо. Если кто-то придет мне что-то давать, я склонен закрыть дверь, отказаться. Задача медиа сейчас взять, отобрать у читателя, а не дать. Забрать у читателя самое интересное, что у него есть. Семейные фотокарточки, предания и легенды, забрать знакомых, друзей и детей. Забрать, а не дать...


...Есть у меня любимая история: есть такой художник Костя Батынков, довольно известный нынче. Он такой огромный, двухметровый человек. Он когда был студентом, поехал на этюды. Стоит, рисует церковь, и чувствует, что стоит кто-то сзади. И я думаю, сейчас развернусь, как дам по роже. Оборачиваюсь, а там бабушка стоит, такой божий одуван. И он говорит, я так сник сразу, кулак ослаб. И говорю, что бабушка, нравится? А она говорит, ну все лучше, чем воровать.

Пускай они пошли в политику, но я за разнообразие мира. Я знаю, что тот, кто говорит, что я знаю, как все изменить, и вообще хочет менять что либо и делает изменения целью своей жизни, этот человек крадет у разнообразия мир, потому что в этом мире есть все, что нужно. Ничего менять не требуется. Нужно позволить ему дать быть самим собой...


...Никто не обязывает тебя совершать скотство. Если ты чувствуешь, что ты влез в какое-то г*вно, ты можешь встать, развернуться и уйти...


...Пускай будет Владимир Соловьев называться журналистом. Пускай будет Гордон называться публицистом. Пускай будет Ксения Собчак еще и журналисткой. Пускай, я не против. Но мне хочется говорить: это говно, а не журналисты. Какие они журналисты? Но мне хочется, чтобы при этом при всем появились действительно журналисты, действительно фигуры, в присутствии которых говорить о том, что Собчак журналистка, было бы неловко...


По моему, это прекрасно.
Tags: заметки
Subscribe

  • Post a new comment

    Error

    Anonymous comments are disabled in this journal

    default userpic

    Your reply will be screened

    Your IP address will be recorded 

  • 0 comments